7 глава

[martes]

Это меня уже пора останавливать, иначе я уже не знаю, сколько это мыло будет продолжаться)))

глава 6 и предыдущие

www.diary.ru/~martes/p108074264.htm#more2

7 глава

Занималось утро. Я вышел на веранду и вдохнул глубоко нежный запах цветов сливы. Под полами юкаты блуждала прохлада, легкий ветер освежал усталую после бессонной ночи кожу. Я перевел взгляд на свои ноги - бледные ступни обнимала дымка пара — теплый воздух шел из комнаты через распахнутые седзи, мешаясь на выходе с холодными потоками утреннего ветра. Я поежился. Кожа ступней у него, наверное, еще темнее, чем плечи... Светло-коричневая, загорелая сверху и почти оливковая внизу... О чем я думаю! О чем! Какие еще ступни?! Нет, нет, нет! Я не спал всю ночь! Я пожертвовал целой ночью отдыха для того именно, чтобы выкинуть из головы это безумие! Я долго и мучительно учился контролировать свою жизнь, каждую минуту, каждую секунду ее. Я научился этому, я постиг это искусство в совершенстве, как многие до него. И видят все бесконечные поколения моих великих предков, что ни одно из искусств не стоило мне стольких трудов! И я решил, что могу успокоиться, потому что ничто отныне не может поколебать стену, возводимую годами. Это пришло слишком внезапно! Будь это молотом, бьющим в стену, дробящим каменные блоки, я бы заметил и предотвратил. Но это пришло ничтожным ручейком, подточившим основание стены и ворвавшимся в мой мир бурным потоком! И никто не виноват! Я никого не могу покарать за это! Только сам, я сам! Не увидел, не заметил! Пренебрежение, смех, удивление, уважение, забота, нежность, тепло... Любовь? Что со мной?! Но я сильный! Я очень сильный! И не будь я Кучики Бьякуя, если не смогу изгнать этот бурный поток из своего мира, если не восстановлю стену, прочнее той, что была! Но это зашло слишком далеко. Я думал, что воля будет тренироваться легче, если я буду рядом с ним. Я ошибался. Его нужно удалить. Хотя бы на время. Я сумею прийти в себя, успею очнуться от наваждения.

Рукия писала, что Куросаки занят сдачей экзаменов и с гордостью сообщала, что справляется сама. Прости меня, девочка, что придется усомниться в твоих силах, но так будет лучше всем. Я отправлю лейтенанта в Генсей. На месяц. Да. Месяца будет достаточно. Сотайчо мне не откажет.

*
Ураа! Я отправляюсь в Генсей! Прощайте, отчеты, нудные посиделки в отряде! Меня ждет толпа пустых, Рукия и драки с Куросаки! Целый месяц! Месяц веселья! Месяц отдыха! Капитан, объявив приказ о командировке, отпустил меня собираться, и теперь довольный донельзя я несся домой. Собирать мне, конечно, особенно нечего - и он, кстати, это знает, но лишние полдня свободы никому никогда еще не вредили. Я решил не задумываться, с чего это тайчо сегодня так невозможно добр. Он вообще последнее время странный. Раньше, если он и отправлял в командировки, то до срока никогда не отпускал — до последней минуты заставлял какие-нибудь отчеты дописывать. «Нельзя тратить время впустую, Рэнджи». Можно подумать, у нас этого времени мало. На отчеты его любимые уж всяко хватит.

Дома я наскоро прибрался, осмотрел комнату - чего бы взять с собой? Взял пару очков, запасную бандану, генсейские деньги, оставшиеся с прошлой командировки, благо, за них нас отчитываться не заставляли. А ходить в гигае, обряженном непонятно во что, я не намерен. Еще раз оглядев комнату, я ухмыльнулся и достал с верхней полки шкафа лист бумаги с начертанным почти каллиграфическим росчерком иероглифом «любовь». Это меня тайчо учил красиво писать. Вообще-то, там было что-то типа патриотизма. Я выписывал какую-то грамоту офицеру, а он случайно мимо проходил. Заявил, что моим почерком можно выписывать только выговоры, и стал показывать. Ну бумажку я забрал и вторую часть слова зарисовал квадратиком. И с тех пор носил эти художества за отворотом косодэ, «на счастье». Потом перестал носить, глупо как-то. А сейчас вот захотелось взять. На счастье! Будете ли вы скучать по своему лейтенанту, Кучики-тайчо?

*
Я больше ему не буду писать! Я думала, он будет мной гордиться, а он... отправил мне Рэнджи! Конечно, только своему лейтенанту он может доверить охрану сестры! И туманное письмо еще прислал. «Поверь, так будет лучше». Кому, мне?! Да он только показал, что никогда не будет мне доверять... Ичиго? Ему тут только Рэнджи не хватает. И так уже пересдачу назначили. Сидит вон, карандаш грызет, брови свел. Он так их ни в одном бою не сводил - кажется, одна сейчас наползет на другую. Я засмеялась. И сразу стало легче. Ну что я, в конце концов? Рэнджи придет. Я о нем даже соскучиться успела.

- Слушай, не мешай, а?! Чего ты гогочешь?
- Не злись, Ичиго, я молчу-молчу! Хочешь, чаю принесу?
- Угу, давай. Только черный. С сахаром. - Рыжий устало потянулся и прикрыл глаза.

Я спустилась на кухню. Дом будто вымер. Отец Ичиго на работе, девочки сидят у себя в комнате тихо, как мыши, - не хотят мешать брату. Я плеснула в чашку кипятку, положила две ложки сахару и кинула коричневый пакетик. Странный чай, до сих пор удивляюсь. Брата бы, верно, удар хватил, если бы ему такой подали.

- Не получается? - Я поставила кружку перед рыжим.
- Нет. Не понимаю все равно!
- Хочешь, помогу? Я вроде разобралась уже...
- Нет. Я сам.

Он такой. Он все всегда сам. Я примостилась на втором стуле рядом с Ичиго, взяла тетрадку и стала рисовать. Делать все равно больше нечего. Так прошло с полчаса - я рисовала, Ичиго бормотал что-то про арктангенсы и обратные функции. Тишина и покой. Благодать... благодать была безнадежно поругана жутко громким приветствием Рэнджи, возникшего в проеме окна.

- Привет, Куросаки! Рукия! Я пришел, где пустые? Куросаки, хватай катану, пошли драться!
- Тааак, - Ичиго медленно поднимался со стула... - Я. Только что. Почти решил эту фигню. Можно мне еще хотя бы час побыть в тишине?! Вон отсюда оба! Одна возится, сопит, второй орет! Чего ты приперся?!
- Ты че, Куросаки? У меня командировка. Я тебе помогать пришел.
- Пойдем, Рэнджи, - я решила разрядить обстановку. - У нас тут тихо пока все, пошли погуляем. Я тебе такое кафе покажу! - Я, болтая всякую ерунду, уводила Рэнджи из поля зрения Ичиго.

Мы уже закрывали калитку, когда из окна высунулась рыжая макушка.

- Какое?
- Что какое?
- Какое кафе? Я сейчас дорешаю и тоже приду.
- А, ну то, на углу. - Я поневоле расплылась в улыбке.

Макушка исчезла.