11 и предыдущиеwww.diary.ru/~martes/p111521939.htm#more2
12 главаТы наклонился. Я вздрогнул, почувствовав прикосновение губ к стопе. Между большим и средним пальцами скользнул горячий язык. Нога покрылась мурашками, а теплые мягкие губы прошлись, прокладывая тропинку невесомыми поцелуями, до щиколотки. Я закрыл глаза, отрезая свой клочок мироздания от света бумажного фонаря. В мягкой густой тьме остались только нежные прикосновения губ и твой обжигающий, сводящий с ума язык. Я откинулся на футон. Прикосновения исчезли. Глаз открывать не хотелось, тело мое обдувал легкий ветер, проникающий сквозь распахнутое окно. Одуряюще стрекочут цикады, заглушая их, в ушах моих стучит твое прерывистое дыхание. Ты затаился, как зверь перед прыжком. Я чувствую себя таким беззащитным — первый раз в своей жизни - я жду твоих прикосновений как откровения свыше. Ты можешь сделать все что хочешь. Сейчас тебе можно все. Можешь убить меня. Только коснись! Кажется, я сам уже не дышу. Кажется, ты дышишь за нас двоих. Я замер и пытаюсь отгадать, откуда ты придешь. Возьмешь меня за руку? Снова поцелуешь? Погладишь по волосам? Я не знаю, чего мне хочется больше... Ты оглушил меня появлением. На веки упала тень, тело придавило к футону, губы, оказавшиеся неожиданно не такими нежными, как раньше, накрыли мои, в рот ворвался жаркий острый язык, в ноздри ударил запах твоего тела... Во мне не осталось ни одного места, где бы не было тебя. Поток. Ты сметаешь все. Заполняешь собой пустоту мира. И не даешь опомниться. Неправильно? Нельзя? Страшно? Неважно! Уже ничего не важно! Когда я плавлюсь в твоих руках. Когда я, считавший себя стальным, становлюсь мягче воска... Когда мысли бледнеют и меркнут, когда ты хрипло стонешь и шепчешь мое имя...
Я сижу и смотрю на тебя, раскинувшегося на футоне... Первые прикосновения казались святотатством, нарушением законов, запретов, границ. Нарушение. Разрушение. Поругание твоего сверкающего холодного образа. Сладкое поругание, сладкая кожа. Почему у тебя сладкая кожа?! Теперь ты лежишь, запрокинув голову, на шее бьется жилка, я вижу, как она бьется, я вижу твои зажмуренные глаза, густую дрожащую тень ресниц на щеках, напрягшиеся плечи, спину, изогнувшуюся в невозможном изломе, бедра, едва касающиеся футона и подрагивающий член в переплетении синеватых нитей вен. Я вижу твое лицо — ожидание, мука, тонкие бледные стрелы губ, приоткрытые, чтобы пропустить в легкие хоть немного воздуха. Тебе тоже кажется сладким крушение принципов? Ты так же сходишь с ума от запаха моего тела, как я от запаха твоего? Я тяну время. Я не хочу отпускать этот момент ожидания. Я не хочу отпускать тебя из этого ожидания. Когда я кожей, всем существом ощущаю твое желание. Но промедление испортит момент еще сильнее действия. И я ныряю в тебя, как в воду ручья зимой — на спор. Без оглядки, с открытыми глазами. И задыхаюсь, и бросает в жар, и ноги сводит... Но не от холода, а от того, как ты откликаешься. Как отдаешься моим губам. Открываясь навстречу. Кажется, что ты ждал меня не несколько секунд, а целую вечность. И я рад только тому, что я здесь. Что ты не потерял терпения, что я не потерял желания. Что мы дождались. Терпеть нет сил, и я, обмакнув руку в масло, стоящее на полу, рядом, провожу по своей плоти, поднимаю твои бедра и толкаюсь в тебя. Я не жалею тебя — без подготовки, без ласки. Тебе так же больно, как мне? Нет, тебе еще больнее. Я склоняюсь и пью ртом твои стоны. Больно, больно, Бьякуя... Это я, дурак, думал о счастье. Ты ведь знал обо всем. В этом нет счастья. В этом есть мучительно сладкое ощущение жизни. Мы чувствуем, что живы, — ты и я. И я толкаюсь сильнее, ты стонешь непрерывно, и к боли в этих стонах примешивается уже наслаждение. Ты прогибаешься навстречу, и я беру в руку твой член. Провожу вверх и вниз несколько раз, и ты затихаешь. Затаиваешь дыхание и кончаешь в тягучей, отдающей ритуальностью, тишине. Или просто мои уши ничего не слышат уже? Потому что за мгновение до этого я сам вскидываюсь, тяну тебя за собой и кончаю, сжав твои бедра ладонями.
- Я думал, что люблю тебя, Бьякуя...
- Это не так? - Ты уже выровнял дыхание, и фраза выходит привычной и спокойной, будто ты говоришь это, стоя в кабинете у любимого окна.
- Если тебя не будет в моей жизни, я не стану несчастным. - Ты молчишь.
- Если тебя не будет, я не смогу жить. - И снова молчишь, но я чувствую плечом, как губы твои растягиваются в улыбке. Ты доволен. Власть князя полна и безраздельна. Я хмыкаю и сгребаю тебя в объятия. Ты думаешь, что я стал твоим? Ха! Это ты стал моим, мой капитан!
@темы: Абараи Рэнджи, Блич, фанфики, Кучики Бьякуя, Хисаги Шухей, Кира Изуру
И последний абзац - это полный "абзац". Мне импонирует, когда Ренджи изображают преданным псом у ног Сиятельного, но таким как здесь мне он нравится иещебольше =)))
Спасибо!!!
И это так здорово, что получилось создать для тебя более привлекательный образ, чем этот)))
И это так здорово, что получилось создать для тебя более привлекательный образ, чем этот))) Да, образ хорош, так хорош!!!
когда он сам смиряет свою гордыню и честолюбие ради чувств, чтобы его приняли.
Ну да, и все время приходится все ему смирять. А Бяка вечно такой белый и в крылышках. Фиг ему. )))
Футфетиш, ожидание прикосновений, оттягивание момента, резкое и болезненное проникновение. Откуда Вы узнали о всех моих неприличных фантазиях на тему Ренджи/Бьякуя?
Власть князя полна и безраздельна. Я хмыкаю и сгребаю тебя в объятия. Ты думаешь, что я стал твоим? Ха! Это ты стал моим, мой капитан!
А вот этим Вы меня вообще целиком и полностью покорили. Можете меня теперь в рабство забирать.
Мне всегда больше импонировали именно РеноБьяки, а не БьякуРены.
Огроменное спасибо вам за это
Очень рада, что понравилось) За эту часть особенно рада, потому что сама считаю ее красивой) А с РеноБяками все просто - Бяка и так вечно нос задирает, поэтому так и хочется с него хоть чуть-чуть, хоть в постели спесь сбить)))
Бяка и так вечно нос задирает, поэтому так и хочется с него хоть чуть-чуть, хоть в постели спесь сбить)))
Ну вот прям мои мысли читаете